Гайдзин. Том 2 - Джеймс Клавелл

– Ну, это его проблемы. У вас есть какие-нибудь соображения, где Накама может прятаться?

– Нет, сэр, если его нет ни в деревне, ни в Ёсиваре.

– Вы могли бы попытаться это выяснить, мне не нужно объяснять, как это важно. – Сэр Уильям поднял глаза на Бэбкотта. – А теперь о вещах более важных. Джордж, этот больной? Это был Андзё?

– Да.

– Йо-хо-хо! Филип, вы выглядите совсем измученным, вам совсем не обязательно ждать здесь, поговорим с вами позже. Джордж кратко введет меня в курс дела. Если Накама-Хирага объявится, тут же заковывайте его в железа, черт подери. Немедленно!

– Да, сэр, благодарю вас, сэр. Прежде чем уйти, могу я спросить, что произошло в Гонконге? – Оба задали этот вопрос прямо с порога, с тревогой заметив, что «Гарцующее Облако» вернулся, но сэр Уильям сказал, сначала Абэ.

– В Гонконге все тихо, все тихо и здесь, слава Богу. – Он рассказал им о похоронах, о возвращении Хоуга и его причинах. – Предполагается, что причины эти конфиденциальны, но о них уже знает каждый. Итак, это игра на выжидание: Тесс ждет, и, похоже, Анжелика тоже согласилась ждать, как говорит Хоуг, хотя она мало что еще может сделать. Либо да, либо нет.

– Если нет, она узнает это через несколько дней, – заметил Бэбкотт. – И мы тоже.

– Господи, – пробормотал Тайрер. – А что будет: если да или если нет?

Сэр Уильям пожал плечами.

– Нам тоже придется подождать. А теперь ступайте, Филип. Виски или бренди, Джордж? Вы не против рассказать мне все прямо сейчас – вы не слишком устали?

– Нет. – Они остались одни. – Бренди, пожалуйста. В Эдо было очень интересно.

– Ваше здоровье! Ну и?

– Ваше здоровье. Прежде чем пойдет речь об Эдо, нам известно еще что-нибудь о Гонконге?

Сэр Уильям улыбнулся. Они были старыми друзьями, и Бэбкотт был его заместителем.

– Все прошло как нельзя лучше. Да. Тесс прислала мне конфиденциальное письмо с благодарностью. Большую часть его я могу пересказать вам прямо сейчас: Хоуг привез три письма для Анжелики; она этого, кстати, не знает. Одно Хоуг вручил ей немедленно и сказал мне, что никакой заметной реакции не последовало ни в том, ни в другом плане, никакого ключа к его содержанию; он решил, что ее просто попросили подождать. Тесс подтвердила мне содержание первого письма: она предложила временное затишье до тех пор, пока не выяснится, беременна Анжелика или нет. Если у Анжелики начнутся месячные, он передаст ей одно письмо, если нет, он подождет месяц, чтобы быть окончательно уверенным, и передаст ей другое. Хоуг поклялся, что не знает, что в этих письмах, и Тесс тоже обошла это молчанием в своем письме ко мне.

Он пригубил виски; его лицо было каменным.

– Тесс упомянула один момент, который, я боюсь, указывает на ее подход в целом: юристы компании составляют краткое представление в суд с целью аннулировать эту «Смехотворную Церемонию» – она написала оба слова с заглавной буквы – вне зависимости от законности или незаконности и того, беременна Анжелика или нет; и они готовы опротестовать любое завещание, буде таковое отыщется там или в Япониях.

– Боже мой! Бедная Анжелика… какой ужас!

– Всецело с вами согласен. Мое письмо с просьбой о снисхождении не возымело эффекта. Дьявольщина, а? – Сэр Уильям прошел к столу и достал из ящика депешу. – А вот это я действительно хотел обсудить с вами – строго конфиденциально, разумеется.

Бэбкотт прибавил огня в лампе. Дневной свет быстро угасал. Губернатор Гонконга официально писал следующее:

Мой дорогой сэр Уильям, благодарю вас за вашу депешу от 13 числа. Боюсь, что прислать дополнительные войска в данный момент не представляется возможным. Я только что получил известие из Лондона, что все войска нужны в других местах, что бюджетные соображения не позволяют провести новый набор рекрутов в Индии или в любом другом месте, посему вам придется обходиться своими силами. Я, однако, посылаю вам еще один двадцатипушечный парусный фрегат, корабль Ее Величества «Мститель», во временное пользование. Будьте уверены, что в случае серьезного нападения на Иокогаму, возмездие за него обязательно последует в свое время.

Я получил указания Лондона проинформировать вас о следующих директивах по принятию немедленных осмотрительных мер: вам надлежит получить затребованную компенсацию, а также добиться выдачи убийц (или самолично убедиться в том, что они осуждены и казнены), вам надлежит наказать и привести к повиновению того мелкого тирана, на котором лежит ответственность за это, Сандзиро из Сацумы. Далее, мне предложено сообщить вам, что находящиеся на данный момент в вашем распоряжении военно-морские и сухопутные силы считаются более чем достаточными для усмирения одного незначительного князька.

Бэбкотт протяжно присвистнул. После продолжительного молчания он произнес:

– Они просто куча идиотов, вся их чертова шайка.

Сэр Уильям расхохотался.

– Я, знаете ли, подумал то же самое. Но облегчив теперь душу, что вы думаете по этому поводу?

– «Немедленные осмотрительные меры»? Это лишено смысла.

– Дипломатический выверт с явной целью прикрыть собственный зад.

– Компенсацию мы получили, мы…

– Серебро передано нам как аванс от имени Сандзиро. Это заем, а не выплата виновной стороной.

– Верно. И оба убийцы мертвы, вероятно.

– Да, по случаю, и нет стопроцентной уверенности, и не как наказание за свое преступление.

– Что ж, это так. Мы… – Бэбкотт посмотрел на него и вздохнул. – Что я думаю по этому поводу? Между нами, я думаю, что вы уже приняли решение провести карательную экспедицию против Сандзиро, вероятно, в Кагосиме, тем более что Ёси дал вам свое молчаливое одобрение.

– Возможно, одобрение. Достаточно ли будет этой депеши и моих ответов, чтобы убедить Кеттерера, что нападение, если оно состоится, одобрено сверху?

– Вне всякого сомнения, они передали вам директивы. Депеша однозначно делает нападение обязательным, хотя я считаю, что это большая глупость, и отношусь к нему с большим неодобрением.

– Потому что вы врач?

– Да.

– Если вам когда-либо придется занять мое место, Джордж, я надеюсь, вы забудете об этом.

– Этого можно было бы и не говорить, Уильям. Я знаю, с какой стороны на мое масло положен кусок хлеба. Тем временем «Не доверяйте государям, чиновникам и генералам, они сошлются на государственную необходимость, проливая вашу кровь с безопасного расстояния». – Он поднял свой бокал. – За Лондон. Черт, я устал.

– Тем временем не забывайте, что Макиавелли также говорил: «Безопасность государства является первейшим долгом правителя». – Его глаза прищурились. – Теперь Андзё.